У нас в школе была диспансеризация. И вот стоим мы там, мальчики-девочки на газетках, нас вешают, нет, как Чехов говорил — не вешают, а взвешивают, измеряют рост, что-то ещё, и глаза. И дальше из нашего класса пятерым выписывают рецепты: передайте родителям, будете очки носить. Все послушные девочки-мальчики неспособные ко злу передали рецепты родителям и через неделю пришли в очках. Все до сих пор не просто в очках, а вот с такими прожигательными линзами. Кроме одного человека. Во втором классе я выбросил этот рецепт и родителям ничего не сказал. До сих пор хорошо вижу. Хотя в детстве я понимал, что когда едет автобус, все уже видят номер, а я нет, но он же подъедет, думал я, и увижу. Или в школе с последней парты я не видел, что там написано на доске. Ну, не видел и не видел. Когда мне было неинтересно, я садился на последнюю парту, а когда было интересно, садился на первую. А в потом из медицинской энциклопедии уже в каком-то пятом или шестом классе узнал, что с возрастом близорукость превращается в дальнозоркость. А мне тогда близорукость была до зарезу интересна — я рисовал какие-то микроскопические картинки.
И зрение компенсировалось, я теперь вижу и вперёд, и назад одинаково хорошо.
Комментариев нет:
Отправить комментарий